Бумеранг санкций: заплатит Европа
Евросоюз в газовой области в обозримом будущем, может, через 5-10 лет, попадет в ловушку, которую сам себе заготовил «Третьим энергопакетом», так как им убиваются гарантии устойчивого спроса на газ, необходимые серьезным финансистам для капиталовложений в магистральную газовую инфраструктуру. Видимо, в Европе рассчитывают, что крупными банкирами придумаются какие-то сложные конструкции этих гарантий, иначе средств в магистральные проекты просто не будет, а со временем, когда старая инфраструктура износится, население вырастет, а потребности в газе будут увеличиваться и в промышленности, и в энергетике, начнутся очень непростые проблемы. Помимо прочего, газовые электростанции, экологически чистые по сравнению с нефтяными, угольными, а от атомной энергетики в ЕС многие пытаются отказаться.
Серьезные и ответственные люди в экономическом, прежде всего, руководстве Евросоюза не могут не понимать, что возможны очень неприятные последствия, и поэтому открываются возможности для переговоров с Россией, которым, однако, препятствуют некоторые евро-политиканы, особенно из «новых членов ЕС», таких как Литва. Карьера этих людей построена на принципиальной враждебности к России. Без нее их быстро попросят освободить их уютные кабинеты и мягкие кресла в пользу новых кандидатов. Литва один из самых злостных врагов «Газпрома», и ее представители в органах ЕС из числа самых агрессивных, они пытаются блокировать переговоры с Россией. То есть в Германии или Италии хотят договариваться, во Франции или Англии пытаются найти взаимоприемлемые решения, но из Вильнюса в Страсбург и Брюссель доносится: «никаких договоренностей, строго соблюдаем «третий энергопакет». Но есть законы и директивы ЕС, а есть правоприменение. Как будут применяться эти директивы? Поживем — увидим.
Важно понимать, что реальные «хозяева Европы», миллиардеры, в общем случае, сиюминутной, конкретной, насквозь продажной, циничной и беспринципной «реальной» политикой, проявляющейся в том числе в виде лицемерных, полных двойных стандартов санкций, заниматься брезгуют — исключения есть, и они на слуху, но они воспринимаются, скорее, как личная эксцентричность того или иного представителя супер-богатой семьи. «И понять могут не так, и богатств лишить в результате революций — вдруг не повезет — и, самое главное, нужна специализация в своем деле — кто-то должен приращивать состояния семей, кто-то другой — управлять империями. Практика показывает, что навыки для управления бизнесом и навыки для публичной политики требуются принципиально разные». В любой стране хорошие публичные политики — товар дешевый, на рынке публичных политиков демпинг узаконен — в эпоху массового образования их переизбыток. «Невидимая рука рынка» тут работает — «плохая монета вытесняет хорошую», плохие, продажные политики вытесняют политиков принципиальных и ответственных, именно это, кстати, погубило французскую республику в 1940 году.
Но все-таки на Западе (да и у нас тоже) политическое влияние олигархов представляет собой потенцию, возможность оказывать влияние на выработку политических решений, а в повседневной жизни они обычно напрямую в текущие сиюминутные политические решения не вмешиваются. Их роль видна обычно лишь в чрезвычайных ситуациях. Классический пример — Ирак и Ливия, да и Африка в целом, где китайские, индийские, да и российские конкуренты начинают угрожать серьезному западному бизнесу.
Что касается чиновничества, государственного аппарата, то везде и всегда крупнейшие финансово-промышленные группы стараются продвинуть туда своих людей либо перекупить уже состоявшихся бюрократов. Так происходит абсолютно везде и абсолютно всегда. Многие, если их спросить, каков уровень коррупции, скажем, в Нигерии, не задумываясь, ответят, что очень высокий. Если же спросить, каков уровень коррупции, например, в Норвегии, скажут, что ее там нет вообще. Между тем, это неверный ответ. Достаточно посмотреть на результаты политических решений норвежского правительства, то сразу станет ясно, что половина всего госаппарата Норвегии принимает решения исключительно в интересах Статойл, Норск Гидро, Гидро Алюминиум, китобоев и рыболовов.
Конечно, норвежцы, как и все люди на земле, понимают, что китов убивать нельзя — люди в состоянии прожить без китового мяса, а без этих огромных океанских красавцев жизнь всего человечества станет намного беднее. Но насквозь коррумпированное руководство Норвегии блокирует ради наживы хозяев китобойного промысла любые инициативы по запрету убийства китов.
А ведь именно это и является сутью коррупции для чиновника — принятие решений в пользу конкретных юридических и физических (стоящих за юридическими) лиц. И ничем норвежская коррупция не лучше коррупции нигерийской. Просто телеэксперты и политологи самостоятельно думать не умеют и питаются мифами, сами их порождая, распространяя и потребляя. А те, кто пытается продать в Норвегию, скажем, тяжелое оборудование, те про проблемы с коррупцией там рассуждать боятся. Иначе вообще ничего не продашь. А мифы вещь удобная. Живи в мифах и голову не натруждай.
Отдельный вопрос, понятное дело, военно-промышленный комплекс, космос, крупные государственные подряды и вообще все, что связано с крупными разовыми или периодическими бюджетными ассигнованиями, но это уже просто неприкрытая коррупция.
Для подстраховки против популизма «левых» правительств (кстати, Янукович, проводивший в общем-то классическую социал-демократическую политику — социальные выплаты, отказ от сокращения пенсий, бюджетная поддержка реального сектора, тем и вызвал ненависть укро-олигархов помимо передела собственности) применяется отработанный прием разделение кредитно-денежной (монетарной) и налогово-бюджетной (фискальной) политики.
Чтобы дорвавшийся до власти сапожник, реконструктор или, упаси Боже, как призывал В.И. Ленин, кухарка, не натворили глупостей (с точки зрения богачей) с финансами, для демократии только самую скудную часть денег — фискальную политику. «Монетарную же политику из рук демократии, простого народа вывернули, как водится, вместе с руками. Ее доверили «специалистам». Именно в части кредитно-денежной политики роль «ста семейств» исключительно велика. И именно они пытаются препятствовать мобилизации и эффективному использованию валютных механизмов в целях общеэкономического развития, снижению зависимости внешней торговли страны от доллара и евро.
Пока же в условиях запретительно высоких ставок по кредитам в России для крупнейших компаний — как частных, так и государственных — привлечение кредитов за рубежом было важным элементом развития. И фактическая остановка привлечения средств, проявившаяся в результате санкций, нарушает нормальную жизнедеятельность национальной экономики. Но это палка о двух концах, и президент прав, указывая на обоюдострый характер ущерба от санкций. Не только компаниям нужно привлечь деньги, но и западным (и не только, например, японским) нужно их разместить. Но сейчас банки, которые готовы выдавать кредиты, требуют от российских заемщиков прописывать в договорах немедленный возврат кредита в случае наступления форс-мажорных санкций. Внешние заимствования всегда были и дешевле, и на более длительные сроки, а кредиты российских банков для первоклассных заемщиков традиционно считались дорогими.
Однако не следует забывать, что кроме банков и финансовых структур из континентального Китая, есть и другие азиатские финансовые центры — и Сингапур, и Гонконг, и Дубай. И, думается, эти финансисты своего шанса потеснить европейских и американских конкурентов не упустят.
Более того, в экономической философии Путина, который с января начал напрямую курировать важнейшие вопросы экономического развития, обеспечивая согласованность действий правительства и неподконтрольных ему ведомств вроде Центрального банка или силовых инструментов валютного контроля, важнейшую роль играет концепция управления рисками и их минимизации. Это проявлялось и в бытность его премьер-министром, проявляется и сейчас. Президент мыслит в этих категориях.
Конечно, Россия пытается восстанавливать свои экономические позиции в мире, она хочет, чтобы к ней относились, как к равноправному партнеру, с которым нужно считаться, а не объявлять ему ни с того, ни с его: «Вы газопроводы построили? Вы в них вложились? Отлично! А сейчас мы меняем условия, на которых вы их строили, а ваши убытки от нашего решения, это ваши проблемы! Вы будете делать, как мы (политиканы из Литвы или Польши) вам скажем!». И я не могу исключить, что Россия сама не будет форсировать «Южный поток», ограничиваясь переговорами и проектными работами. Так дела делать нельзя. Наш ответ очевиден: «Вы в Евросоюзе, или меняйте ваше законодательство, или сами без газа останетесь». Газосжижающие станции тоже довольно капиталоемкие, а убытки от банкротств американских компаний по добыче сланцевого газа уже становятся заметным препятствием для развития народного хозяйства США. Да и для их строительства точно также нужны будут гарантии сбыта газа, которые пытается запретить «Третий энергопакет».
Безответственные евро-политиканы пытаются принести экономические интересы европейских стран в жертву своим личным политическим, причем понятым в очень узком, своекорыстном смысле, карьерным интересам. Евросоюз, безусловно, может заморозить «Южный поток», но Евросоюз неоднороден, интересы его членов кардинально различаются между собой, и потребуются очень сильные аргументы, чтобы его запретить, причем пока у тех политиканов, которые выступают против «Южного потока», этих аргументов нет. И, даст бог, не будет. Плохой мир лучше хорошей войны, даже войны торговой, валютной или инвестиционной.
Саид Закирович Гафуров
ИСТОЧНИК: pravda.ru
