Что тормозит интеграцию в ЕАЭС: взгляды с Востока и Запада?
Интеграция в ЕАЭС: взгляды с Востока и Запада от Михаила Гусмана и Дхамендры Канани
Нефтяная тема имеет и свой ярко выраженный шлейф в белорусско-российских отношениях, и не сказать, что он в светлых тонах. С одной стороны, Минск и Москва – союзники. Ближайшие. С другой – в закупках нефти нам предлагают лишь рыночные отношения, да ещё с премиями для российских кампаний. Двойной подход.
Похожая ситуация – в интеграционных объединениях. Мы декларировали создание общего Евразийского экономического союза, с едиными правилами, но тарифы разные, условия для предприятий – тоже.
Впрочем, пока, по крайней мере, на этой неделе Россия живёт событиями внутренней политики. И тема номер один – поправки в главный закон страны, ведь Конституция – это не догма, её нормы должны соответствовать времени, а значит, корректировки возможны, а иногда и необходимы. Общероссийское голосование по поправкам намечено на 22 апреля. Среди корректировок есть и та, что даст право действующему президенту Путину избираться вновь (его сроки обнулятся). Он сможет выдвигать свою кандидатуру в 2024 году, хотя, конечно, может этого и не делать. Такой статус Путина выгоден ещё тем, что он не станет так называемой «хромой уткой» (так говорят о президенте, который должен покинуть свой пост, и который из-за этого теряет своё влияние и авторитет). Кремль этого решил избежать заранее.
Что касается политики внешней, то, хочется надеяться, что после 22 апреля Москва вновь обратит внимание на интеграционные проекты, которые сегодня, очевидно, буксуют. Например, Евразийский экономический союз по-прежнему не избавился от многочисленных барьеров, которые, как ямы на дороге, не дают набрать скорость интеграции.
Почему интеграция пока не может превратиться в автобан, мы поговорили с директором по стратегическому планированию экспертной группы «Friends of Europe» Дхамендра Канани (он на связи из Брюсселя), а также с известным журналистом, заместителем главного редактора информационного агентства ТАСС Михаилом Гусманом.
– Михаил Соломонович, первый вопрос Вам. Пока оставим за скобками тему 2024-го года (в ней слишком много «но»). Несомненно, впрочем, что нам вместе предстоит работать над укреплением Евразийского экономического союза. Как сделать эту работу эффективной?
– Здравствуйте, Юрий. Я приветствую вас, ваших замечательных телезрителей. Я искренне рад возможности, что-то сказать телезрителям вашего канала…
Евразийское экономическое сообщество, на мой взгляд, ещё молодое экономическое образование. Связи внутри сообщества, договорённости, какие то проекты, часть из них набирают силу, часть только нарабатываются. То, что евразийское сообщество доказало свою жизненность, свою полезность для народа, доказало свою эффективность, неслучайно. Поэтому очень многие страны приглядываются к нашему сообществу, принимают участие в заседании в качестве наблюдателей. В нём есть тот потенциал, в котором нуждаются наши страны… На мой взгляд, интеграция это всё-таки процесс. И когда вы говорите о Евросоюзе, у него за плечами несколько десятилетий экономической интеграции и политической. И там тоже далеко не всё получается. И по сей день происходят достаточно острые дебаты. Любая интеграция это всегда процесс взаимных притирок. Действительно есть объективные вещи, какая то страна больше, какая то меньше, это не значит, что они не равны, но есть какие то объективные факторы. Разве можно сравнить объём экономики Германии и Литвы. Тем не менее они равны, как и в рамках нашего экономического сотрудничества. Вот процесс интеграции набирает свои обороты.
– Господин Канани, как из столицы ЕС выглядит ситуация с развитием Евразийского союза?
– Мы должны помнить, что Евразийский блок возник не в последнюю очередь из-за запроса России. Это было связано с вестернизацией региона. В контексте того, что происходит сейчас, мы видим, что единого рынка, как основы любого экономического союза пока построить не удалось, нет единых экономических тарифов, таких как в странах ЕС. И мы отчётливо видим, что в период белорусского председательства Минск ставит конкретные вопросы: он хочет видеть движение вперёд, хочет видеть прогресс. Либо логично встают вопросы о поиске альтернативы такому союзу. Конечно, на пути много политических причин и в первую очередь они исходят с Востока. С одной стороны Москва хочет продолжать оказывать влияние на бывших соседей и не допускать их дрейфа на Запад, с другой не проявляет достаточной воли, что бы создать экономические условия для комфортной работы внутри блока. Всё-таки геополитические желания превалируют. И, конечно, важный момент – это доверие политических лидеров друг другу. Очевидно, что необходимо поступиться своими амбициями, что бы в итоге участие в союзе приносило пользу и выгоду всем участникам, а не кому-то одному.
– Ну, ведь в Евросоюзе тоже достаточно амбициозных политиков и сил. Почему в ЕС получилось, а Евразийский союз всё еще буксует?
– Причин несколько. И историческая. И разные стартовые позиции. Мы помним, что ЕС создавался после Второй мировой войны как ответ на гуманитарный и экономический кризис в Европе. Тогда было необходимо создать прочное, безопасное пространство. Евразийский союз – это больше политический проект, причём самого большого участника в регионе. Его задача, я повторюсь, не дать партнёрам уйти на Запад, но при этом не решаются базовые экономические условия: нет единого рынка и главное, как мне кажется, нет политической воли создать единый союз. Понятно, что большая часть рынка, в том числе и торгового, принадлежит России. В ЕС тоже есть лидеры: Германия, Франция, была Британия, но есть чёткие торговые соглашения, которые снижают экономические дисбалансы. В Евразийском союзе до сих пор около 70 всевозможных барьеров. И переговоры по их преодолению идут тяжело. Конечно, нельзя забывать, что Евразийский союз достаточно молодой, в сравнении с ЕС, но для успеха, необходимо преодолеть политические разногласия и умерить геополитические амбиции и помнить, что в основе всё—таки экономический союз. Белорусская сторона об этом напоминает и говорит: давайте двигаться, давайте доверять друг другу, давайте создавать настоящие условия для свободной торговли, давайте освобождать бизнес от барьеров. Это единственный путь к успеху.
– Михаил Соломонович, что бы Вы ответили скептикам, которые (и здесь намеренно не буду сглаживать формулировки) в России говорят «хватит кормить другие страны», а в Беларуси: «хватит тянуться к России, наш путь – Евросоюз»?
– Во-первых, скептики были и будут во всех вопросах и здесь ничего нового не произойдёт. Можно сказать, скептики порой полезны, они вызывают необходимость дать ответ, необходимость каких то доказательств. И в данном случае, почему я убеждён в преимуществах экономического союза, почему убежден в его экономическом успехе? Потому что мы исторически связаны очень многими связями, нам исторически более эффективно, более надёжно двигаться вместе. Это не значит, что мы должны поступиться какими то национальными интересами, ни в коей мере ни Россия, ни Беларусь – ни один человек не должен поступаться своими интересами, а вот использовать возможность, которую даёт этот союз, могут и Россия, и Беларусь.
Отметим, что на тему Евразийского союза у нас было два взгляда: оптимистичный – с востока и более критический – от западного коллеги. При этом есть у них и общая мысль: союзные отношения нельзя измерить ценой на нефть или газ. Верно и следующее: остаться без союзников – это может быть себе дороже.
