Киев: Зачем считать честно наворованные деньги
Ситуация на Украине подняла всю муть со дна международной политики. И пока Киев выдает одно абсурдное заявление за другим, Франция утопает в истории c «Мистралями», Меркель мечется между США и ЕС, а Брюссель выясняет судьбу денег, вбуханных в Украину. Об этом в эфире видеоканала Pravda.Ru рассказал экс—глава одной из спецслужб Израиля Яков Кедми.
— Порошенко делал заявления, что украинская армия стала очень сильна, потому что время перемирия они использовали для наращивания ее мощи, и теперь Украина готова к тотальной войне с Россией. О чем это говорит?
— Во-первых, было заявление американцев о том, что они понимают необходимость Украины навести порядок на Юго-Востоке. Это можно рассматривать как добро на подавление силой. Но вряд ли это реально возможно. Это абсолютно недипломатичная, но откровенная позиция США, которая была озвучена. А Порошенко, раз он это сказал, значит хотел кому-то выразить свою позицию. Меньше всего он хотел этим напугать Россию, меньше всего этим он хотел напугать людей Донбасса. Порошенко много чего говорил.
Он несколько месяцев назад уничтожил российскую бригаду, которая вошла на Украину. Взял и уничтожил ее бесследно. И британский премьер-министр подтвердил это. С такой же степенью доверия можно относится к заявлению Порошенко о том, что армия Украины готова к тотальной войне с Россией. Это уже все стало просто анекдотичным. Проблема-то в том, что неважно, что происходит сейчас реально. Важно, кто кидается какими поварешками, а не снарядами. Даже Совбез ООН был созван как раз по заявлению украинских властей, что какая-то бешеная смертельная колонна опять зашла на территорию Украины. И опять, кстати, ее никто не видит.
Вспомните это заседание. Представители уважаемых стран все переворачивают с ног на голову: о том, что школьников убили ополченцы, что ополченцы обстреливают Донецк, что Россия использовала перемирие для того, чтобы нарастить силы для войны против Украины. Это вообще по Гоголю: вдова сама себя выпорола. И там столько было приведено «фактов», которые все — ровная фантастическая ложь. И это все звучало с высокой трибуны Совета Безопасности ООН. На этом фоне, какая вообще разница, кто что говорит, и вообще, кто что делает?… Это совершенно не играет роли, это все пропагандистские, не какие-то конкретные действия. Это так же как на улице: кричит больше всего тот, у кого нет сил что-то сделать. Человек сильный, уверенный в себе, не будет кричать, он делает. А кричат вместо того, чтобы делать.
Просто идет пропагандистская, информационная война. Так она уже давно идет, она никогда не прекращалась. Информационная война шла даже при Ельцине, только другими средствами и в другом направлении. Тогда всему миру угрожала российско-русская мафия, и против нее нужно было наращивать спецслужбы, полицию и все остальное, и опять же — ограничивать Россию.
На пропаганду надо отвечать контрпропагандой, это — совсем другая вещь. Но кроме информационной войны, практически я пока не вижу каких-то реальных действий, которые могут или планируют сделать те, кто обвиняет Россию. Я не вижу каких-то практических действий, которые в каком-то направлении хотят и могут делать те, кто сегодня номинально называются украинской властью.
— Санкции и ответные меры оказались гораздо более болезненными для Европы, нежели они предполагали…
— Для европейцев также оказалось неожиданностью, что Украине требуется намного больше денег, чем они рассчитывали дать. А во-вторых, эти санкции не заставили на сегодняшний день Россию поступиться хотя бы чем-то. О Крыме уже все забыли. Первые санкции были по Крыму. Кто сейчас говорит вообще о возвращении Крыма? Никто.
— В украинских СМИ уже на всем серьезе говорят, что Крым был передан Украине не просто так, а взамен Россия получила Ростовскую область и Краснодарский край. Теперь в Киеве готовы провести обратный обмен.
— Нет, я думаю, они ошиблись. Наверное, забыли Московскую область…
— Ярош уже на Майдане заявлял про Воронежскую область, Белгородскую и Курскую области. Они уже и Сибирь освобождать хотят…
— Почему нет? Если есть Великая Польша и Великая Литва, может быть и Великая Украина. Почему нет? Войдет ли Украина в Великую Польшу, я не знаю. Великая Литва включает Польшу. Можно, конечно, заниматься этими глупостями, но серьезно ж к этому относиться не стоит. Практически Украина не проводит даже никакой внутренней политики — ни экономической, ни оборонной, ни социальной. О внешней политике и говорить не стоит. Единственное, в чем она выражается — просьбы дать денег. Вся внешняя политика — получение денег, а потом вопрос о Европе. Обычные в стиле самостийной Украины новые и новые финансовые аферы с государственными деньгами.
— Там еще проблема, что когда они снова просят у Брюсселя денег, а те говорят: дайте отчет, куда вы потратили прежние. Они вообще ни одного отчета не предоставили, такая вот черная дыра.
— Они говорят на разных языках, потому что европейцы не понимают, как можно безотчетно тратить деньги? А на Украине не понимают, с каких это пор за деньги, которые мы честно своровали, мы должны давать отчет? Еще нескоро европейцы поймут, почему Украина дошла до такой стадии. Но Европа и не была в состоянии помочь Украине финансово. Так и сегодня она доказывает, что у нее нет возможности финансово помочь Украине.
— Почему Европа ведет себя так бесхребетно? Ситуация с «Мистралем» тоже уже стала трагикомичной.
— Олланд — политик, но не государственный деятель. Вся проблема многих западных стран в том, что государством там руководят политики, а не государственные деятели, люди, у которых отсутствует опыт государственного управления и государственного мышления. У французов есть еще время. По контракту они могут задержать поставку на три месяца, но не больше. Олланд отлично понимает, что за миллиард долларов убытка французской казне с него уже будут спрашивать французские избиратели. Это совсем другой разговор. И он не сможет объяснить им, что его попросил президент Соединенных Штатов, поэтому он украл и бюджет Франции потерял миллиард долларов.
Целесообразность этого объяснить французам в их сегодняшнем положении очень трудно. А он политик, и он зависит от них больше. Как они выйдут из этого положения, это их проблемы. Что бы они не сделали, любая попытка выхода выйдет для них боком.
— Меркель говорит, что немецкие бизнесмены постоянно требуют отменить санкции, и они ей уже надоели своими звонками. Она считает возможным не реагировать и ничего не делать?
— Это зависит не от того, кто на нее как давит из финансово-экономических кругов, а как она расценивает свое внутриполитическое положение. Если расстановка сил сегодня в Федеративной Республике Германия такова, что власти Меркель и ее партии ничего не угрожает, она может на всех плевать, причем спокойно. Политики в таких странах, как Соединенные Штаты, Германия, Франция действуют только под давлением угрозы потери политической власти. Если экономическое состояние не угрожает в ближайшие полгода-год власти госпожи Меркель, она может продолжать это делать.
Вероятно, ей более важно и чувствительно политическое и экономическое давление со стороны США. Никто же не знает, какие аргументы она слышит из США. А может быть, от реакции США ущерб экономики Германии будет больше. И она вынуждена выбирать, но она не может об этом заявить, потому что без поддержки США не существует на сегодняшний день единой Европы. Были мечты у Франции о создании единой Европы со своими собственными вооруженными силами без США, но этого нет. Этого не получилось.
Сегодня Европа, США и Канада завязаны в одну упряжку, и влияние США определяющее. А США всегда считались только со своими интересами, а не с интересами своих союзников. Интересы нынешней американской власти: обострение отношений с Россией и Китаем, оказание технологического, экономического и финансового давления на Россию и Китай. Только в отношении России это делается шумно, а с Китаем они это делают тихо, ограничивая поступление технологий.
Беседовала Инна Новикова
Подготовил Юрий Кондратьев
ИСТОЧНИК: pravda.ru
