Министр иностранных дел Приднестровской Республики рассказала о современном Приднестровье
Заместитель Председателя Правительства Приднестровской Молдавской Республики (ПМР) по вопросам международного сотрудничества, Министр иностранных дел ПМР Нина Викторовна Штански в интервью информационно-аналитическому агентству SKY24 рассказала о современном Приднестровье – республике, ищущей свое место в системе геополитических координат.
— Нина Викторовна, спасибо, что в плотном графике нашли время для того, чтобы ответить на вопросы нашего агентства. Начать хотелось бы с обсуждения социально-экономического положения Приднестровской Молдавской Республики на сегодняшний день. Что определяет экономику Приднестровья и какое место занимает Республика в региональных торгово-экономических процессах?
— Не открою тайны, если скажу, что Приднестровье находится в сложном социально-экономическом положении. К сожалению, сегодня республика сталкивается с множеством различных барьеров, мешающих ее нормальному развитию. В основном, такие барьеры созданы искусственно – это и политическая непризнанность, это и экономическое давление на республику, это и информационная изоляция.
К началу прошлого года новое руководство Приднестровья столкнулось с необходимостью оперативно реагировать на жесточайший внутренний кризис – отсутствие необходимых резервов для выплат заработной платы, пенсий и пособий. В течение года Президент Евгений Шевчук занимался попросту реанимированием экономики, благодаря чему удалось не допустить девальвации приднестровского рубля.
Основу экономики Приднестровья сегодня составляет промышленность, в том числе энергетическая, легкая, пищевая. Ряд предприятий в прежние годы мы потеряли из-за неэффективной приватизации. Сегодня новая экономическая политика направлена на возврат некоторых уцелевших предприятий в собственность государства. Крупнейшие Рыбницкий цементный комбинат и Молдавский металлургический завод работают с перебоями, и государство применяет по отношению к ним индивидуальный партнерский подход.
Тарифная политика, на протяжении двух десятилетий практически остававшаяся неизменной, была, на мой взгляд, нерациональной. Власть минимизировала недовольство населения неэффективностью проводившейся политики, но и преференции были слишком избирательны: экономические агенты находились в крайне неравных условиях. В результате мы увидели, как излишний протекционизм приводит к лени предпринимателей, безответственности, что, в конечном итоге, ведет к ослаблению экономики. Потребительское отношение к ресурсам государства подтачивает его экономический базис изнутри, создавая дополнительные сложности, которые еще больше усиливает проблема отсутствия внешнеполитического признания. Сегодня политика Правительства по отношению к промышленному сектору стала носить стратегический и перспективный характер.
Примечательно, что 2/3 продукции приднестровских производителей сегодня экспортируется в страны СНГ — в страны евразийского пространства, 1/3 — в другие страны. «Евразийский регион Приднестровье» — инновационный проект, который мы намерены реализовать при содействии Российской Федерации, позволит создать рынки сбыта продукции и спасти Приднестровье от вымирания в случае подписания Молдовой с ЕС Соглашения об УВЗСТ.
— Считается, что большая часть промышленных ресурсов бывшей Молдавской ССР теперь сосредоточена в ПМР. Так ли это?
— В период существования единой Молдавии на нашей территории находилось порядка 40% промышленности бывшей Молдавской ССР – преимущественно речь идет о машиностроении и металлообработке, а также о текстильной отрасли. Этот промышленный потенциал и достался нам при образовании республики. Хочу отметить, что в советские годы Приднестровье было донорским регионом для всей МССР. А терять источники дохода никому не хотелось, как видите. Сегодня некоторые доморощенные эксперты пытаются завысить процент распределенного в пользу Приднестровья промышленного потенциала МССР, но вопрос — не в процентах, а в том, как руководство РМ распорядилось имевшимися промышленными и иными ресурсами. Не все гладко было и у нас, но нам все же удалось выстоять. Мы развиваемся в условиях перманентных блокад.
— Оказывает ли статус непризнанного государства влияние на экономические связи государства?
— Оказывает, причем прямое. Безусловно, экономические агенты предпочитают работать с надежными партнерами, а статус непризнанного государства и имидж, который нам искусственно создают, накладывают на ситуацию в этой сфере свой негативный отпечаток. Мифов о Приднестровье за прошедшие годы было создано немало, и, несмотря на то, что попытки их доказать ни к чему не привели, именно они долгое время служили единственным источником информации о республике – информации, влиявшей на формирование соответствующего отношения к нам со стороны мировой общественности, а значит, и потенциальных зарубежных партнеров. Сегодня мы стараемся вести предельно прозрачную, открытую политику: принимаемые решения становятся достоянием общественности, более того, с участием общественности решения и принимаются – как во внешней политике, так и во внутренней. У нас уже немало зарубежных партнеров, и нашу высококачественную продукцию потребляют как на рынках СНГ, так и в ЕС.
— У Приднестровья есть реальные перспективы добиться признания со стороны каких-либо государств и стать полноправным членом ООН?
— Приднестровье признали Абхазия и Южная Осетия. С ними у нас установлены системные дипломатические отношения. Круг неформального дипломатического взаимодействия значительно шире – здесь и Россия, и Украина, и Молдова, и Беларусь, и страны ЕС, и США.
Я, безусловно, верю, что у Приднестровья есть не только перспектива, но и все основания стать полноправным членом международного сообщества. Для нас это вопрос времени. Мы давно доказали свою состоятельность с точки зрения государственности.
— Почему Россия признала Абхазию и Южную Осетию, но до сих пор не признала Приднестровье?
— Этот вопрос, думаю, корректнее задавать в России. Вы помните, в каких условиях проходило признание братских нам республик. То, что Абхазия и Южная Осетия восприняли признание собственной правосубъектности Россией как закономерный шаг (мы, приднестровцы, в этом также убеждены), то для России, в сущности, стало шагом вынужденным, учитывая ее тогдашние позиции в отношении т.н. «непризнанных государств». Россия защитила своих соотечественников от грузинской агрессии, по сути — от политического и военного произвола.
— В последние два года активизировалась политическая деятельность и общественная дискуссия по вопросам евразийской интеграции. Как в ПМР восприняли проект Евразийского Союза Нурсултана Назарбаева и Владимира Путина? Есть ли перспектива присоединения ПМР к Таможенному Союзу, а в перспективе – и к Евразийскому Союзу?
— На эту тему мы могли бы организовать отдельное интервью… (смеется) Евразийская интеграция — это одно из основных направлений нашей внешней политики, это наш приоритет. Когда мы говорим о евразийской интеграции, мы понимаем не только географическую общность, но и социальное, культурное, гуманитарное единство. Эксперты и политики говорят сегодня, что евразийские интеграционные процессы – исключительно экономический проект, и в основу Евразийского Союза должны быть положены соображения экономической выгоды, пользы, целесообразности. Безусловно, экономика – основа основ, но для нас евразийский проект – это проект прежде всего цивилизационный, геополитический. Думаю, это прекрасно осознают все, кто его поддерживает.
Что касается конкретных институциональных форм нашего участия в этих процессах, то прежде всего стоит говорить о вхождении в единое евразийское информационное пространство. Для этого мы создали медиапортал «Евразийское Приднестровье», который я бы назвала политико-дипломатическим и общественным рупором процесса евразийской интеграции Приднестровья. Сегодня он привлекает внимание все большего количества экспертов, СМИ, которые прекрасно улавливают стратегический тренд – евразийский тренд. Уверена, он на долгие годы станет определяющим в региональных процессах. Ведь сегодня, помимо России, Белоруссии и Казахстана, интерес к евразийской интеграции проявляют все больше сил в Киргизии, Украине, Молдове, Армении, Азербайджане и других странах.
В силу особого статуса Приднестровья на сегодняшний момент рано делать выводы и утверждать, смогло бы Приднестровье присоединиться к Таможенному Союзу или это невыполнимая, с точки зрения законодательства, задача. Для того, чтобы воспользоваться возможностями, которые предоставляют рынки ТС, задуман проект по созданию «Евразийского региона «Приднестровье», который я уже упомянула. Будучи трансграничным кооперационным образованием, он позволит создать новое интеграционное объединение – евразийский регион, куда смогут войти Приднестровье, регионы Украины, Молдовы и России. Это территории, на которых проживает население, заинтересованное во взаимодействии с Россией, исторически ощущающее себя частью Русского мира.
— А в Приднестровье существует движение еврооптимистов?
— Есть и такие? (смеется) При всем разнообразии политической палитры в Приднестровье в отношении внешнеполитического вектора налицо единство взглядов: «Евразийское пространство – выбор приднестровцев».
— Как в целом с политической, экономической и идеологической точки зрения можно обозначить стратегию выживания и развития Приднестровья в XXI веке?
— Эта стратегия базируется на таких основах, как евразийская интеграция, стратегическое партнерство с Россией, добрососедство в отношениях с соседними государствами и здоровые цивилизационные взаимовыгодные отношения со странами ЕС и мирового сообщества в целом.
— Существуют ли в Приднестровье национальная стратегия, концепция внешней политики или другой программный документ?
— Существует Концепция внешней политики. Это вторая редакция, принятая в 2012 году и закрепившая два приоритета внешней политики: евразийскую интеграцию и урегулирование отношений с Республикой Молдова на основе самостоятельного и независимого развития Приднестровья. Среди основных направлений внешней политики выделяются отношения с Россией, Украиной, Молдовой, взаимодействие с Республикой Абхазия, Республикой Южная Осетия, Нагорно-Карабахской Республикой, а также отношения с другими странами. Впервые в новой Концепции внешней политики особое внимание было уделено вопросам обеспечения безопасности – Приднестровье признает для себя в качестве одной из важнейших задач сохранение действующего формата миротворческой операции под эгидой России, которая позволяет оберегать мир и безопасность на Днестре. В Концепции расширено понимание значения информационной работы МИД, сегодня это направление является одним из ключевых.
Безусловно, самый главный наш программный документ – это Конституция ПМР, которую, кстати, ряд специалистов в области конституционного права не только признают как основной закон демократического государства ПМР, но и подчеркивают ее образцовый характер. В соответствии с Конституцией руководство внешней и внутренней политикой осуществляет Президент ПМР.
Послания Главы государства, практика оглашения которых сложилась не так давно, также являются программными документами: в них Президент открыто называет вещи своими именами и задает общий тон деятельности всех органов государственной власти и управления, определяет цели и задачи, стоящие перед приднестровским обществом.
— Спасибо за интересный диалог. Удачи Вам и Приднестровской Молдавской Республике!
— Благодарю за внимание к Приднестровью.
Справка: Приднестровская Молдавская Республика – непризнанное государство на юго-востоке Европы. 2 сентября 1990 г. была провозглашена как республика в составе СССР. В ноябре 1991 г. стала независимым государством в связи с распадом СССР. На территории Республики сконцентрирована значительная часть промышленности бывшей Молдавской СССР, хотя сама территория ПМР составляет всего лишь 12% территории Молдавии, протянувшись узкой полосой вдоль реки Днестр. Несмотря на экономические трудности, дипломатическую блокаду и отсутствие выхода к морю, уровень материальной обеспеченности и социальной защищенности в Приднестровье по-прежнему остается выше, чем в соседней Молдавии.
ИСТОЧНИК: sky24.ru
