Эрмине Нагдалян: Вступление в ТС — это самый короткий и выгодный для Армении путь к экономическому развитию
Вице-председатель Национального собрания Армении, член Республиканской партии Армении Эрмине Нагдалян рассказала «Голосу России», почему Армения решила вступить в Таможенный союз, с каким сложностями сталкивается страна на пути в ТС и какие выгоды может принести ей это интеграционное объединение.
— Эрмине Микаеловна, стало ли для вас неожиданностью решение о вступлении Армении в Таможенный союз (ТС), о котором было объявлено в ходе сентябрьской встречи президентов Армении и России в Кремле? Или вы предполагали, что это произойдет?
— В политическом смысле слово «неожиданность» ведет за собой какие-то другие эмоции или чувства. Я бы не хотела его использовать. Мы имеем определенное политическое поле, определенную политическую действительность.
Эта действительность в последние годы для Армении заключалась в том, что шел процесс достаточно активных консультаций и активной работы с Европейский союзом, который известен под названием «Восточное партнерство». Этот процесс в последнее время имел определенный темп, определенный успех, поэтому в нашем обществе появилась некоторая «двунаправленность».
Объявление о вступлении в Таможенный союз было воспринято неоднозначно. Этот процесс, который происходил более трех лет, имел какие-то цели и направления, и важно было, чтобы обществу было понятно, в чем дело, о чем идет речь.
Я бы охарактеризовала ситуацию так: Армения, всю свою тысячелетнюю историю находилась на стыке цивилизаций, и это накладывало отпечаток и на политику, и на международные отношения — на двухсторонние и многосторонние отношения. Эта ситуация существует и сегодня, и речь идет не только о стыке двух цивилизаций, двух разнонаправленных интеграционных процессах — Европейский союз и Евразийский союз. Это еще и ситуация на стыке двух очень важных для Армении понятий — «безопасность» и «дальнейшее развитие».
На ваш вопрос о неожиданности я бы ответила, что все, что бы ни происходило в Армении и с Арменией, в первую очередь завязано на безопасности. Неожиданности для нас в этом нет. Армения, как вы знаете, является одной из основателей Организации Договора о коллективной безопасности (ОДКБ), одним из самых активных ее членов, инициатором очень многих активных действий и позиций среди стран ОДКБ, таких как, например, КСОР и другие.
Все говорит о том, что за более чем 20 лет Армения гармонично вписалась в систему безопасности, которая имеет определенный вектор. Сегодня нет никаких причин, чтобы этот вектор был изменен. А для нас, я повторяю, вот уже много веков подряд задача безопасности является одной из важнейших.
Конечно, мы пытаемся в вопросах безопасности диверсифицировать свои возможности, и мы видим их не только в ОДКБ. Известно, что мы имеем достаточно хорошие и ровные взаимоотношения с НАТО. Мы имеем какие-то цели диверсификации своей обороноспособности и в связи с определенными источниками вооружения, и в связи с тем, чтобы иметь боеспособную армию, но, тем не менее, все это должно рассматриваться со стороны армянских властей в едином комплексе. Этот комплекс, как я уже сказала, однозначно имеет определенный вектор — это вектор ОДКБ, вектор взаимодействия, сотрудничества и интеграции с Россией и постсоветским пространством.
Другая сторона — это вопросы развития, в частности экономического, которые для любого государства в любое время являются приоритетными, важными, как раз этот стык, развитие и безопасность привел нас и к другому стыку — европейская или евразийская интеграция. На этих двух стыках было принято решение со стороны армянских властей — это поднятие вопроса о членстве в Таможенном союзе.
Я бы еще раз хотела вернуться к вашему вопросу относительно неожиданности. Я не считаю, что в политике могут и должны быть неожиданные вещи, в политике, которую сегодня проводит армянское руководство, они тем более неуместны. Маленькие страны не должны играть в большие игры, они должны отличаться серьезной, вдумчивой позицией, и сегодняшнее руководство страны отличается именно таким подходом — достаточно солидным, продуманным и вдумчивым. Никаких опрометчивых шагов, никаких непродуманных или надуманных решений от армянского руководства ждать не следует.
— Сегодня много говорят о плюсах и выгоде, которые Армения получит в случае вступления в Таможенный союз. В чем конкретно она будет заключаться, на ваш взгляд?
— Конечно, очень многое еще сегодня на бумаге, в расчетах или в прогнозах. Пока что все участники процесса, я думаю, достаточно далеки от конкретики, от конкретных решений, разработок, расчетов, потому что все это произошло недавно (3 сентября), прошло всего ничего времени. Правительство создало специальные рабочие группы, которые уже ведут определенные разработки, подготавливают процесс. Это к тому, что нужно некоторое время для того, чтобы мы имели уже не прогнозы, а реальные расчеты и прогнозы того, что и как будет развиваться.
В основном, наши подходы более теоретические, более основаны на экономическом прогнозе и на изучении существующей ситуации. В плане экономических связей, как мы предполагаем, будет определенная активация, потепление, и пойдет интеграционный процесс, с плюсом, по восходящей.
Мы рассчитываем, что это укрепит и усилит экономические связи, разнообразит и диверсифицирует их. Это позволит повысить объемы присутствия армянских товаров на российском и рынках стран-участниц Таможенного союза и сделает эти связи более крепкими и многосторонними. Мы рассчитываем, что в результате этого экономический потенциал нашей республики возрастет. Мы рассчитываем и на то, что в результате снятия определенных таможенных барьеров, преград, изменения тарифов будет создана более позитивная, плюсовая ситуация для армянских товаров. Мы будем иметь более выгодные условия как для импортирования товаров в нашу республику, так и для экспортирования их на рынки, о которых я говорила. Естественно, мы ожидаем мы определенные выгоды в плане экономического развития.
Сказано давно и однозначно — «у государств нет друзей, есть интересы». И шаги, которые сегодня делаются тем или иным государством, предполагают определенный интерес. Армения также преследует определенные экономические интересы, кроме тех, о которых мы уже говорили. Армения завозит огромное количество сырья, горючего, определенные товары питания — все это будет облагаться меньшими таможенными сборами и тарифами. Уже это создаст определенную базу для того, чтобы армянские предприятия имели большие выгоды, большие интересы в этом сотрудничестве.
Для Армении это очень важно. Таможенные и энергетические тарифы составляют львиную долю себестоимости армянских товаров. Есть достаточно энергоемкие товары, которые производятся в Армении и в которых энергетический и транспортный тариф вместе составляют порядка 50 процентов — половину затрат, всей себестоимости этих товаров. В этом плане разгрузка таможенных тарифов должна быть привлекательной и поведет за собой определенный экономический интерес, определенную экономическую выгоду.
Конечно же, хочется еще сказать и том, что интеграционные процессы на постсоветском пространстве обсуждаются во всех странах этого пространства, неважно, являются ли государства членами Таможенного союза, предполагают в нем участвовать или предполагают не участвовать никогда.
Тем не менее, это животрепещущая тема для огромного количества политических деятелей, политических комментаторов. Очень много лет экономические системы были завязаны в одних рамках, и это до сих пор ощущается в армянской экономике. Правда, за последние 20 лет армянская экономика приобрела новые черты и приоритеты, появились новые товары и явления.
Хочется сказать, про хай-тек или другие отрасли, новые для нас и в которых мы имеем определенные успехи. Тем не менее, есть и традиционные отрасли, и в них старые добрые связи и старые добрые отношения живут, и это большой задел. Я думаю, что с учетом этих новых реалий может быть большое оживление в экономических связях.
— Сейчас много говорят также о том, что несмотря на то, что Армения выразила желание вступить в ТС, это произойдет не так скоро, аргументируя это многими якобы непреодолимыми препятствиями на пути в ТС, в том числе отсутствием общих границ и нерешенным карабахским конфликтом. Как вы считаете, есть ли сегодня реальные преграды? Как скоро, на ваш взгляд, Армения вступит в ТС?
— Во-первых, я считаю, что любые преграды можно преодолеть, если есть действенная политическая воля, политическое желание вести дела и развивать процессы в данном направлении. Непреодолимых преград, по-моему, не существует. Конечно, есть достаточно серьезные проблемы, что связано с отсутствием сухопутных границ — об этом мы тоже говорили неоднократно.
Кстати, я являюсь сопредседателем армяно-российской межпарламентской комиссии. Наша комиссия в середине мая этого года в Государственной думе на очередном своем заседании обсуждала именно вопрос интеграционных связей, перспектив интеграционных процессов. Мы достаточно детально, мотивированно обсуждали возможности и прогнозы преодоления преград и существование вопросов, которые являются сегодня камнем преткновения. Среди них и отсутствие сухопутных границ.
Вообще, миру известны многие варианты союзнических интеграционных отношений, причем и варианты равноудаленности, и варианты разноудаленности — и соседства, и общих границ, и их отсутствия. Поэтому какие-то схемы существуют, они сегодня разрабатываются, и, думаю, этот процесс все-таки пойдет.
Что касается нагорно-карабахского вопроса. Для Армении он совершенно особый. Это вопрос, который не имеет никакого двухзначного подхода, все должно быть однозначно, все должно быть абсолютно решено и абсолютно ясно для нас. Мы считаем, что Карабах создал независимое государство, он строит свою государственность, народ карабахский выстоял свое право на свободу и независимость, и это право должно быть признано везде и повсюду. Это однозначный тезис, от которого мы никогда не отойдем.
Что касается интеграционных процессов, то интеграционные взаимоотношения между Арменией и Карабахом на максимально высоком уровне. Это почти взаимопроникновение, взаимосвязи на стопроцентном уровне. И если Армения входит в Таможенный союз, то для нас в этом вопросе никаких пересмотров быть не может. Мы будем продолжать развивать свои отношения с Нагорно-Карабахской Республикой, как это было до сих пор.
— А что касается сроков вступления в ТС?
— Это рабочий вопрос, потому что совершенно недавно созданы рабочие группы (если я не ошибаюсь, их семь), которые ведут разработки по разным направлениям и готовят вопросы по разным отраслям деятельности. Конечно, это требует определенного времени. Время понадобится еще и на то, чтобы все эти документы были парафированы, приняты в парламентах. Это процессы, которые требуют какого-то времени. Можно достаточную часть работы делать в ускоренном темпе, тем более что Армения, будучи членом СНГ, за эти годы имеет законодательство, достаточно гармонирующее с российским.
Очень многие законы были приняты также на основе модельных законов, которые разрабатывались в Парламентской ассамблее СНГ. Думаю, что определенная разность, которая существует в законодательном поле, должна быть достаточно оперативно преодолена. Но, конечно, все эти вопросы должны быть еще доработаны и представлены властям республики. Тем не менее, я думаю, что все, что можно сделать быстро, будет сделано быстро и качественно.
— Хотелось бы услышать ваше мнение о том, увеличится ли потребность в знании русского языка на территории Армении на этапе или после вступления страны в ТС? Если да, то как это будет проявляться, может быть, будет увеличено количество часов в общеобразовательных школах или сделано еще что-то?
— Я думаю, это один из тех вопросов, которые будут разрабатываться в названных рабочих группах. По ним мы тоже будем иметь какие-то ответы от специалистов. Тем не менее, хотелось бы сказать, что Армения — одна из тех стран на постсоветском пространстве, в которой по вопросам отношения к русскому языку, его распространения, особых претензий быть не должно. У нас трепетное отношение к русскому языку, огромное количество специалистов-русистов, преподавателей русского языка, очень распространен язык среди нашего населения, и в этом плане мы очень отличаемся от, например, Грузии, Молдавии, Украины.
Собственно, все эти годы в Армении культивировалось определенное отношение к русскому языку, были распространены соответствующие фестивали, мероприятия, которые специально поддерживали русскоязычность и знание русского языка, стимулировали его. Нынешнюю ситуацию нельзя назвать плачевной, чтобы для этого надо было бы предпринимать какие-то особые, специальные меры. Но, тем не менее, посмотрим, что скажут на этот вопрос специалисты.
— Возвещаясь к экономической составляющей Таможенного союза. А можем ли мы ожидать увеличения российских инвестиций после вступления в ТС?
— Хотелось бы сказать на этот вопрос: «Не можем, а должны». И мы очень рассчитываем на то, что, конечно, российские инвестиции были бы увеличены. И в основные отрасли промышленности, и в отрасли экономики страны, они сегодня очень важны для Армении. И очень важно, чтобы интеграционные процессы, они были, вот как раз, двусторонними, многозначными.
Очень важно, чтобы мы сейчас могли бы именно здоровой интеграцией ответить на все те пессимистические вопросы, которые существуют и в нашем обществе, и у международной общественности, потому что целью интеграционных процессов должна быть именно интеграция, более глубокая, более всесторонняя.
Мы находимся на постсоветском пространстве. Сегодня звучит масса обсуждений, аналитики говорят о том, что существующий сегодня интеграционных процесс может оцениваться двояко. Это может быть стремление бывшей метрополии, которая потеряла свои окраины, к восстановлению. Также это может быть то, что одна из крупнейших стран этого пространства считает, что интеграция взаимовыгодна как для нее самой, так и для окружающих ее стран.
Если этот подход будет превалирующим, то, я думаю, это будет здоровая и качественная интеграция, которая может привести к хорошим результатам и к хорошему будущему для всех наших стран. Все-таки у нас есть определенный опыт предыдущих 70 лет совместного проживания.
Я думаю, в нынешней ситуации важен российский подход. Если это искренний интеграционный процесс, в котором все участники рассматриваются как равнозначимые и равноправные, а основой для интеграционных процессов должна быть взаимная экономическая выгода для всех, то процесс пойдет и даст именно те результаты, которых добиваемся все мы.
— Вы несколько раз употребили слово «если». Значит, некоторые сомнения все же присутствуют на данном этапе?
— «Если я сомневаюсь, я существую». Но, конечно, я бы хотела подойти к этому не так. Каждый из нас является представителем своего общества и, конечно, мы слышим все те вопросы, сомнения и отклики, которые есть у нашего населения. Мы должны их озвучивать и находить ответы на эти вопросы. Мы должны находить наилучшие решения, которые исчерпывали бы все сомнения.
Мое «если» — не в смысле сомнения, а в смысле пожелания, и в смысле подтверждения, в смысле политической воли. Я хочу еще раз подчеркнуть, единственно возможное предложение, от которого невозможно будет отказаться, должно быть предложение — получить взаимно максимальную выгоду.
— Вы частично ответили на этот вопрос, но, тем не менее, я его задам — что бы вы сказали тем людям, которые продолжают утверждать, что ориентир, в данном случае экономический, который взяла Армения, собираясь вступать в Таможенный союз, — неверный, и Армения должна брать единственное направление на евроинтеграцию?
— Очень часто с этим вопросом к нам обращаются и представители прессы, и представители общественности во время наших встреч с нашими избирателями. Очень часто по этому вопросу к нам обращается наше население, сегодня это важнейший вопрос для Армении. Мы думаем, что к этому вопросу мы подошли по принципу «семь раз отмерь и один отрежь».
Я не считаю, что в вопросе европейской интеграции мы «отрезали». Я неоднократно говорила, что взаимоотношения с Евросоюзом и развитие европейской интеграции — тоже один из вопросов крайней заинтересованности и выгоды. Реформирование государственных структур, политической, экономической, судебной системы, продвижение в сторону международных, европейских стандартов — это наши интересы, это мы делаем не для ЕС, а сами для себя.
Я думаю, мы никоим образом не должны пресекать или приостанавливать эти процессы. Мы продолжим реформировать политическую, экономическую, государственную систему, приближая ее к цивилизованным стандартам. И это мы тоже делаем для самих себя.
Что касается экономической составляющей, то мы глубоко изучили те возможности, которые открываются перед нами в плане интеграции с Европейским союзом. В экономическом плане эти возможности примерно таковы: большая часть тех товарных позиций, которые сегодня вывозятся на европейские рынки, — это сырье. Что касается товаров народного потребления или готовой продукции, то сегодня армянские товары не конкурентоспособны с европейскими. Взаимное открытие границ, создание условий для открытого проникновения европейских товаров на армянские рынки и армянских товаров на европейские кончилось бы тем, что наши товары не вызвали бы никакого интереса на европейских рынках.
Этот процесс, если и является целью, то достаточно отдаленной. К этому надо идти пошагово, постепенно обновляя свои основные фонды, постепенно обновляя технологии в республике, постепенно переходя к производству более новых и качественных товаров, которые могли бы позиционировать нас как конкурентоспособную страну на мировых на европейских рынках.
Мы попытались изучить опыт вступления в Европейский союз прибалтийских стран, стран Центральной и Восточной Европы, какие экономические процессы произошли после вступления этих стран в ЕС. Произошло падение производства, повышение импорта, понижение экспорта, свертывание рабочих мест.
Это проблемы, которые для сегодняшней армянской экономики могли бы оказаться очень болезненными и плачевными. Поэтому целый ряд вопросов и ракурсов был обсужден, и только после этого было принято решение о вступлении в Таможенный союз, так что, я думаю, что это очень проблема, изученная многосторонне.
— В ТС путь короче и взаимовыгоднее?
— Да. На сегодняшний день это самый короткий и более выгодный для Армении путь в вопросе экономического развития.
Элина Казарян
ИСТОЧНИК: rus.ruvr.ru
