Введет ли Румыния войска в Молдавию
Православная Румыния в минувшее воскресенье, 16 ноября, неожиданно выбрала президентом Клауса Йоханнеса — этнического немца и протестанта, политика правого толка. Как этот человек будет действовать в случае конфликта в Молдавии? Ведь между странами существует договор о военной помощи для подавления протестов. Комментирует ситуацию Pravda. Ru Александр Гущин, доцент Российского государственного гуманитарного университета.
— В Румынии в воскресенье состоялись президентские выборы (второй тур) и победил достаточно неожиданный человек Клаус Йоханнес — этнический немец и протестант. В православной стране такой результат может считаться неожиданным. Вы согласны?
— В целом да, я думаю, что результат достаточно неожиданный. Тем более, что за последние 100 лет это первый немец, который управляет Румынией. Прецендент был в 19 веке во время правления Фридриха Гогенцоллерна, но это была монархия, другая система. А здесь в результате выборов действительно был избран этнический не румын и представитель национального меньшинства.
— А, кстати, он гражданство румынское имеет?
-Да. Он же является мэром города Сибиу. Это один из плюсов в его биографии. Его избрание показывает ряд тенденций, характерных для нынешней Румынии. Во-первых, для румын его этническая принадлежность (а проголосовало за него действительно огромное число людей) не оказалась таким уж определяющим фактором. Хотя, надо сказать, что некоторые кандидаты-националисты, которые заняли в первом туре 5-6 места, тот же Тудор, они говорили, что не могут призывать своих сторонников голосовать во втором туре за не румына. То есть эту националистическую карту пытались разыгрывать, но это не сыграло какую-то определяющую роль, судя по тому результату, который мы увидели вот в прошлое воскресенье.
— Не создалось ли у вас впечатления, что результаты выборов были подтасованы? Основываются подозрения на следующих фактах. Все западные СМИ пишут, что вопрос был решен голосами румын, которые живут за пределами Румынии. Известно, что там регистрация осуществлялась заявочным характером, не было никаких списков. И люди могли голосовать на нескольких участках. Точно такая же схема наблюдалась на референдуме в Шотландии, когда судьбу референдума тоже решили голоса шотландцев, проживающих за пределами страны.
— Я могу согласиться, но только отчасти с вашим утверждением. Безусловно, конечно, практики воздействия на результат голосования наработаны в разных странах мира. Это мы видим зачастую и в странах, которые считаются недемократическими, но и в странах, принадлежащих к так называемому демократическому миру. Что же касается румынской диаспоры, то за пределами Румынии проживает более 4 миллионов румын. То есть это примерно одна шестая часть от населения Румынии. Это действительно огромное число людей. И многие из них во время первого тура не смогли попасть на избирательные участки. Организация этих избирательных участков и выборного процесса за рубежом была неудовлетворительной.
И сторонники Йоханнеса после первого тура апеллировали к тому, что у них было бы большее число голосов, если бы вся диаспора, ну не вся, а те кто хотели прийти проголосовать, проголосовали. Даже в Париже были столкновения с полицией, потому что люди там стояли много часов и не могли проголосовать. Но, с другой стороны, действительно проконтролировать правильность голосования в рамках этой диаспоры практически невозможно. И вот здесь, как вы правильно отметили, база для фальсификаций есть. Доказательств у нас пока нет, конечно, но база для фальсификаций в диаспоральной среде, особенно в странах Южной Европы или Центральной Европы, она достаточно велика. Хотя утверждать сейчас бездоказательно, что там миллионы вброшенных голосов, мы не можем.
Замечу, что в первом туре Виктор Понта (кандидат от социал-демократов, премьер-министр Румынии) набрал 40 процентов, а 30 процентов было у Йоханнеса, и во втором туре — такой решающий успех. Конечно, здесь надо говорить, прежде всего, о поддержке Йоханнеса румынами, проживающими в Румынии.
— А можно сказать, что новый президент, как любят говорить на Западе, «пророссийский»?
— Не сказал бы. Но Понту тоже нельзя считать пророссийским. Очень многие высказывались в том духе, что он будет выстраивать отношения с Россией и странами Востока даже более целостно, чем Йоханнес. Да, сначала он пытался урегулировать конфликт вокруг «Лукойла-Румыния«. За что подвергался неоднократным обвинениям со стороны оппозиции в путинизме или в промосковской ориентации. С другой стороны, он перед вторым туром делал заявления о том, что Россия является главным чуть ли не врагом, по крайней мере, противником Румынии. Что касается Йоханнеса, то можно сказать, что он будет в первую очередь ориентироваться на Берлин. И стратегическое партнерство с Европой для него это главное.
Поэтому, конечно, за него голосовал тот избиратель, который ориентирован на Европу — это на севере, на западе Румынии, в Бухаресте. В Сибиу, в городе, где он является мэром, по итогам второго тура за него проголосовало более трех четвертей. Тут уж ничего не скажешь.
— Можно ли провести параллель с мэром Риги Нилом Ушаковым? Что Йоханнес — это прагматик, и его этническое происхождение никого не волнует, если он обеспечивает народу достойную жизнь?
— Да, можно. В последние годы Румыния находилась в достаточно сложном положении. Эти референдумы по импичменту президента и так далее. Конечно, все это играло Йоханессу на руку. То есть он был олицетворением того, что в рамках достаточно нестабильной страны можно показать пример более-менее эффективного развития, стабильности в отдельном конкретно взятом городе или регионе.
— А будет ли он принимать радикальные решения? Например, если потребуется ввести войска в Молдавию. Ведь у Румынии и Молдавии есть договор о введении румынской армии в случае развития конфликта по украинскому сценарию. Мы знаем, что 30 ноября в Молдавии пройдут выборы и их результат непредсказуем.
— Молдавия — это один из факторов, который рассматривался Евросоюзом, когда он принимал решение поддержать Йоханнеса. Другой фактор — это напряженные отношения с Россией. Что же касается ввода войск, то полномочия президента здесь достаточно широкие. В смысле внешней политики. Но, с другой стороны, он должен считаться с тем, что парламент ему не принадлежит. Там большинство как раз у Понта. И премьером он пока остается. Я думаю, что Йоханнес в значительной степени будет ориентироваться на решения Брюсселя и Берлина. Но сказать, готов ли он ввести войска, я не могу, все будет зависеть от ситуации. Я думаю, что такого Майдана, как на Украине, не будет, но, например, социалист Додон может вывести народ на улицы, если ему не понравится, как подсчитали голоса.
— Как вы видите развитие ситуации в Молдавии?
— Де-факто Молдавия уже разделена. В контексте того, что Молдавия ратифицировала договор о европейской ассоциации и идет в Европу, у Приднестровья остается только один путь — это евразийский вектор, по которому сейчас идет Россия. Сейчас Приднестровье находится в условиях экономической блокады. Жизненный уровень там невысокий. Это объективный факт. Миграция населения значительная. Молодежь хочет найти работу, но зачастую не может это сделать. И в этом контексте, конечно, будущее государственности Приднестровья — в руках молодых местных политиков и элиты. Это тот же Евгений Шевчук, та же Нина Штански. Это политики, формирование которых происходило уже в период де-факто независимости Приднестровья. То есть это не Смирнов и его люди, которые вышли из советской системы. Раньше мы часто говорили, что Приднестровье это остров «советскости». Этого уже нет. Уже сложилась новая политическая элита. И она, конечно, отдавать то, что наработано, и то, что создано, совершенно не собирается. Поэтому я думаю, что Россия проявит твердость в отношении приднестровского вопроса. Об этом, кстати, и наш министр Лавров заявлял.
— И возвращаясь к Йоханнесу… C этой точки зрения, он будет способствовать налаживанию диалога с российской стороной. Этот человек более для нас более переговорный, чем Виктор Понта?
— Вы знаете, как это ни странно, я не могу здесь сказать четко. Это человек, который вынырнул откуда-то. Много на ощущениях построено. Но мне кажется, что да. Я бы скорее ответил утвердительно.
Любовь Люлько
ИСТОЧНИК: pravda.ru
