Новые российские предложения о европейской безопасности ультиматумом Западу

Владимир Путин долго пытался поладить с Западом, считался с чужими мнениями и интересами, делал шаги навстречу, протягивал при необходимости руку помощи, доказывал, что договориться по-честному, на равных — в общих интересах; что иначе, собственно говоря, и быть не может: хотя бы потому, что Россия впервые в современной истории не догоняет, а опережает США в деле создания новейших вооружений.

Собеседники, которых российский лидер упорно именовал партнерами, взирали на все это с безразличием кота из басни, который слушает да ест. И терпение Путина, видимо, наконец иссякло.

Sapienti sat

Месяц назад, 18 ноября, на расширенной коллегии МИД РФ президент поставил задачу исключить возникновение «какого-нибудь не нужного нам конфликта» на западных рубежах страны и с этой целью велел поддерживать там «известное напряжение». Одновременно он предложил дипломатам «добиваться предоставления России серьезных долгосрочных гарантий обеспечения нашей безопасности на этом направлении».  Древние латиняне говарили , sapienti sat — умному достаточно, он поймет. Сооснователь общественного Американского комитета за согласие между США и Россией (ACURA) Дэвид Спиди в комментарии о «красных линиях Путина» сразу назвал эту речь «элегией по конструктивным отношениям» Москвы и Вашингтона, исполненной «скорее горечи, чем злости». Он обратил внимание, как российский лидер помешкал, чтобы помягче описать «поверхностное» отношение партнеров России к ее интересам и запросам. Но подчеркнул, что в выступлении не было и намека на слабость или капитулянтство.  Как всегда у Путина, слова были подкреплены делами. На Западе с тревогой заговорили, что Россия сосредоточивает у своих рубежей внушительную группировку войск. Писали, будто те могут и перейти границу, как только подморозит. В Москве подозрение в агрессивных намерениях категорически отвергали, но при этом подчеркивали, что в пределах собственной территории мы по определению вольны делать все, что считаем нужным.  В итоге тема была вынесена на высший политический уровень. 7 декабря состоялся виртуальный саммит российского лидера с американским коллегой Джо Байденом в формате телемоста между Сочи и Вашингтоном, для которого впервые была расчехлена специальная линия горячей связи. Видимо, объяснения с нашей стороны оказались доходчивыми: американцы по итогам выразили стремление к «деэскалации и возвращению к дипломатии». Они также изъявили готовность подключить к диалогу с Россией своих союзников по НАТО и подтвердили, что не собираются посылать на Украину свои войска.

Наши требования

Москва, со своей стороны, подчеркивала, что никакого доверия к западным партнерам у нее больше нет и именно поэтому она добивается надежных, юридически оформленных гарантий собственной безопасности. При этом она устами помощника президента Юрия Ушакова обещала обсуждать свои действия «публично, ничего не скрывая». И опять же сразу подкрепила свои слова делами: 15 декабря замглавы МИД РФ Сергей Рябков передал наши предложения помощнику госсекретаря США по делам Европы и Евразии Карену Донфриду, а через два дня провел на эту тему обстоятельный брифинг для российских и зарубежных журналистов в Москве.

обнародованы и сами проекты документов — договора о гарантиях безопасности с США и соглашения о мерах обеспечения безопасности России и НАТО. Общий смысл наших предложений, которые в них закреплены, — незыблемо утвердить принципы неделимой и равной безопасности, отказа от нанесения ущерба безопасности друг друга.

Для этого Москва, в частности, предлагает странам НАТО вернуться к ситуации с размещением вооруженных сил и вооружений по состоянию на 27 мая 1997 года, т.е. на тот момент, когда в Париже был подписан основополагающий акт о взаимоотношениях России с Североатлантическим альянсом. Она требует также исключить дальнейшее расширение НАТО на восток, официально отказаться от приема в блок стран бывшего СССР, включая Украину, и от создания на территории этих стран военных баз США. Есть и целый набор других идей, направленных на укрепление общей безопасности, причем российская сторона подчеркивает, что оба текста составлены не по принципу меню, где можно выбирать одно или другое, а взаимно дополняют друг друга и должны рассматриваться в комплексе.

«Это не ультиматум»

Признаться, со стороны все это выглядит как своего рода ультиматум странам НАТО со стороны России. Однако Рябков, которого я уже после общего брифинга попросил прокомментировать это мое впечатление, с ним не согласился.  «Нет, это не ультиматум, это приглашение к серьезному разговору», — сказал он. И добавил, что «мы не можем больше закруглять и что-то лакировать; у нас возникла потребность назвать вещи своими именами».  В российской инициативе «нет ничего, что исключало бы переговорный процесс», — сказал Рябков. «Наоборот, мы открыты к диалогу и переговорному процессу и готовы это делать максимально быстро, — уточнил он. — Это очень серьезно. Наша делегация сформирована». На брифинге указывалось, что в качестве возможного места встречи Вашингтону предложена Женева, а выехать туда или в любое другое место, не требующее получения американских виз, российские представители готовы буквально в любой момент. На вопрос о том, какой реакции, на его взгляд, можно ждать от США, Рябков ответил: «Я не знаю, что будет вынесено из этого всего на той стороне, могу лишь предполагать. Но хотелось бы еще раз подчеркнуть: мы не занимаемся в данном случае пропагандой. К пропаганде договорный язык не приспособлен. Это реальные озабоченности. В разных вариантах и в разных видах все это произносилось за последние годы десятки, если не сотни раз».

США «готовы обсуждать»?

Какой бы смысл ни вкладывала в свои предложения Москва, многим поначалу казалось, что для адресатов эти идеи абсолютно неприемлемы. Основания для таких сомнений имелись: накануне брифинга Рябкова Североатлантический совет — основной орган принятия политических решений в НАТО — распространил заявление о «готовности к осмысленному диалогу с Россией», в котором, однако, указывалось: «Мы в курсе недавних предложений России по европейской безопасности. Нам ясно, что любой диалог с Россией должен был бы проходить на основе взаимности, учитывать тревоги НАТО по поводу действий России, опираться на коренные принципы и основополагающие документы по европейской безопасности, вестись согласованно с европейскими партнерами НАТО».  Через считаные часы после того, как Рябков в Москве попрощался с журналистами и пожелал им счастливого Нового года, в Вашингтоне был созван в режиме телеконференции собственный пресс-брифинг. Высокопоставленный представитель администрации США — хорошо знакомая мне дама, скрывающая за внешней мягкостью и обходительностью повадки «железной леди», — неожиданно заявила, что американцы «готовы обсуждать» российские предложения, пусть и со множеством оговорок. «В этих документах есть вещи, которые, как известно россиянам, будут неприемлемы; они (россияне — прим. ТАСС) это знают, — сказала она. — Но есть и другие вещи, с которыми мы готовы работать и которые заслуживают определенного обсуждения. Делать это мы станем с нашими союзниками и партнерами. Ничто по европейской безопасности [не должно решаться] без присутствия в той же комнате европейцев».​​​​

Символичное совпадение?   

Чуть позже эта же позиция публично излагалась в Вашингтоне официальными лицами, включая помощника президента по национальной безопасности Джейка Салливана. Поневоле вспомнишь извечную присказку наших политологов и журналистов о том, что за океаном понимают только язык силы.  Кстати, еще несколько дней назад Рябков говорил, что если обеспокоенности Москвы вновь будут проигнорированы, то реакция на это с нашей стороны может быть и военной. Теперь он мне подтвердил, что его позиция была понята и изложена журналистами верно.

«Я сказал, что мы найдем формы, как ответить, в том числе в военном и военно-техническом плане, — заявил собеседник. — Я это подтверждаю. Мы должны будем уравновешивать мероприятия, которые вызывают у нас озабоченность, поскольку повышают риски, своими мерами противодействия».

Дипломат добавил, что движение в этом направлении «никому не нужно» и что во избежание серьезных неприятностей «лучше договориться». Но при этом подчеркнул, что «договариваться нужно по тем сюжетам, о которых мы говорим».

Между прочим, 17 декабря в России отмечался День Ракетных войск стратегического назначения. На вопрос о том, не был ли брифинг специально приурочен к этой дате, Рябков лишь усмехнулся: мол, «интерпретации могут быть любые», но если бы встреча с прессой состоялась, например, 20 декабря, то «сказали бы, что это День разведчика».

«Новое слово» в дипломатии

Так или иначе, вопрос о том, почему Москва именно сейчас ребром поставила перед Западом вопрос о своей безопасности, интересует многих. Утром в тот же день я его обсуждал, например, с одним из лучших американских знатоков России, бывшим профильным советником президента Джорджа Буша — младшего Томом Грэмом. Позже Рябков ответил на этот вопрос так: «Потому что именно в нынешнем году произошел резкий скачок тревожной и неприемлемой деятельности; наращивание как масштаба, так и насыщения антироссийским зарядом мероприятий, которые осуществляются США, странами НАТО в теснейшем взаимодействии с Украиной и другими так называемыми натовскими  партнерами. С чем можно сравнить предлагаемые Россией меры, есть ли у них известные прецеденты в истории. Собеседник, всю жизнь работающий в дипломатии, ответил, что он таких прецедентов не знает и «разделяет оценки, что это новое слово в международных отношениях». «Я считаю, что мы сказали новое слово, — повторил он. — Я вообще сторонник того, чтобы двусмысленностей, на которых строятся очень многие договоренности, в столь важных текстах становилось меньше. Надо называть вещи своими именами — тем более что люди, с которыми мы имеем дело, совершенно не стесняются произносить нечто такое, что еще два — три — пять лет назад было не комильфо или вообще табуировано». «Поэтому давайте тогда класть карты на стол и объяснять, что к чему, — добавил замглавы МИД РФ. — Причем прямым языком, понятным не только для дипломатов, которые изощренно выискивают полутона, но и для тех, кто более склонен говорить прямо и твердо».

Требуется мужество

Конечно, с американской стороны многое видится совсем по-другому. Тот же Грэм, например, призывал избегать излишней публичности, лишь усиливающей, на его взгляд, рефлекторное неприятие российских идей даже у умеренных западных политиков, которые и сами сомневаются в целесообразности расширения НАТО (поэтому он, кстати, тоже ожидал, что открытое стремление Москвы ограничить аппетиты альянса будет с порога отвергнуто). Доказывал, что с помощью традиционной келейной дипломатии можно добиться большего. Самокритично признавал, что при Буше-младшем был упущен, видимо, самый благоприятный шанс выправить американо-российские отношения и выстроить их на подлинно равноправной основе.    «Россия не имеет права претендовать на «сферу влияния», это приводит меня в недоумение, — пишет Мэтлок. — Вопрос же не в юридических «правах», а в вероятных последствиях. Это все равно что утверждать: «Мы закона тяготения не принимали и потому можем его игнорировать». Никто не говорит, что у Украины нет «права» подать заявку на вступление в НАТО. Конечно, есть. Вопрос в том, что если бы члены альянса ответили согласием, то отвечало ли бы это их собственным интересам. На самом деле они взяли бы на себя очень опасное бремя (liability)».  Автор поясняет, что дает такие оценки на правах «ветерана кубинского ракетного кризиса 1962 года». Он тогда служил в посольстве США в Москве, и ему, в частности, поручалось переводить некоторые послания советского лидера Никиты Хрущева американскому президенту Джону Кеннеди…

Ну и напоследок вернусь еще раз к тому комментарию о «красных линиях Путина», на который ссылался в самом начале. Заходом в нем служило напоминание об «одном из классических определений того, чем политик отличается от государственного деятеля». Сводится отличие, по словам автора, к тому, что «в спорах с другими странами последний в состоянии понять позицию противоположной стороны». Вот теперь и посмотрим, сможет ли хоть кто-то из западных лидеров, которым адресованы новые предложения России, проявить себя в нынешней ситуации не просто политиком, а истинным государственным мужем.

Источник

Подпишитесь на Telegram-канал "Евразийская Молдова": самые свежие новости, аналитика, обзоры и комментарии о развитии Евразийского экономического союза. Подписаться >>>