Кириллическая цивилизация, Евразия и Приднестровье – Владимир Букарский
В этом году мир отмечает 1150-летие создание первого славянского алфавита святыми Кириллом и Мефодием. Житие этих двух выдающихся подвижников Православия широко известно, и мы не будем подробно останавливаться на фактах их жизни. Но главное событие их деятельности – это создание в 863 году первой славянской азбуки для перевода греческих священных текстов на славянский язык.
По мнению современных исследований, святые Кирилл и Мефодий создали не кириллицу, а более ранний славянский алфавит – глаголицу. Кириллица была создана в Болгарии их учениками. По одной из версий, кириллица была создана в Преславской книжной школе, основанной учеником словенских братьев Наумом. По альтернативной версии, кириллицу создал другой ученик Кирилла и Мефодия – святой Климент Охридский. Тем не менее, бесспорным остаётся тот факт, что создатели кириллицы опирались на работу по вычленению звуков славянского языка, проделанную Кириллом и Мефодием, а именно эта работа и есть главная часть всякой работы по созданию новой письменности.
Святых Кирилла и Мефодия по праву называют творцами самобытной цивилизации, к которой принадлежат все владеющие русским языком и воспитанные на русской культуре. В замечательном документальном фильме «Код Кирилла», показанном 24 мая на канале «Россия-1», используется термин «кириллическая цивилизация». Однако правильно ли мы понимаем суть нашей цивилизации и роль Солунских братьев в её создании?
У нас принято связывать словенских братьев с объединением славян и созданием некоего «славянского мира». Однако что такое славянство и чем оно объединено помимо некоей общности древнего языка, никто сказать не может. В этом и заключается ошибка тех, кто считает, что идентичность Приднестровья в течение 20 лет формировалась на основе славянской идеи.
По мнению большинства исследователей в области геополитики и природы цивилизаций, никакого геополитического единства славянского мира не существует. «Что такое славизм? Ответа нет! – писал великий русский философ XIX века Константин Леонтьев в своей главной работе «Византизм и славянство». – Напрасно мы будем искать какие-нибудь ясные, резкие черты, какие-нибудь определённые и яркие исторические свойства, которые были бы общи всем славянам». По мнению К.Леонтьева, идея славизма «не представляет отвлечения исторического, то есть такого, под которым разумелись, как в квинтэссенции, все отличительные признаки религиозные, юридические, бытовые, художественные, составляющие в совокупности своей полную и живую историческую картину известной культуры».
Как отметил современный идеолог евразийства Александр Дугин, история разделила славянский мир на два цивилизационных ареала, которые включились в более широкий геополитический контекст: «Восточные славяне, принявшие Православие и связавшие тем самым свою судьбу с Византией, составили основу евразийского славянства. С другой стороны, среднеевропейские славяне были интегрированы в католическую сферу и развивались на периферии европейского контекста. Специфически славянские черты здесь выражались иначе, воспроизводя общие для европейцев культурные формы. И даже в эпоху секуляризации славяне-католики избрали западные политико-государственные и правовые модели».
По мнению отца-основоположника евразийства князя Николая Трубецкого, наиболее прямым наследником церковнославянского языка является современный русский язык, который возник в Московской Руси под влиянием киевской редакции церковнославянского языка. Среднеболгарская литература захирела и умерла, и современный болгарский литературный язык был, по выражению Трубецкого, «болгаризированной формой русского литературного языка». Современный сербскохорватский литературный язык, созданный в начале XIX века Вуком Караджичем на основе простонародного говора, не имеет ничего общего с церковнославянской традицией.
Украинский литературный язык, по мнению Трубецкого, примкнул не к русскоцерковнославянской, а к польской, т.е. западнославянской литературно-языковой традиции: «Те украинские интеллигенты, которые ратовали за создание самостоятельного украинского литературного языка, всецело порвали не только с русской, но и с церковнославянской литературно-языковой традицией и решили создать литературный язык исключительно на основе народного говора, при этом так, чтобы этот язык как можно менее походил на русский. Но по необходимости приходилось примкнуть к какой-нибудь уже существующей и хорошо отделанной литературно-языковой традиции. А так как к русской литературно-языковой традиции примыкать ни за что не хотели, то оставалось только примкнуть к традиции польского литературного языка. И действительно, современный украинский литературный язык, поскольку он употребляется вне того народнического литературного жанра, о котором говорилось выше, настолько переполнен полонизмами, что производит впечатление просто польского языка, слегка сдобренного малорусским элементом и втиснутого в малорусский грамматический строй».
По словам известного исследователя украинского самостийничества Николая Ульянова, ненависть к церковнославянскому языку имеет в свои давние корни в «украинском Пьемонте» – Галиции: «Униатская церковь служила на церковнославянском языке, который спас галичан от полонизации. Он постоянно напоминал о едином русском корне, о прямой преемственности русского литературного языка с языком Киевской Руси. Вот почему вожаки украинства так ненавидели и ненавидят церковнославянщину».
Таким образом, по выводу Николая Трубецкого, славянство – «однопризнаковый район», причём единственным признаком районирования является язык. Церковнославянская литература утвердилась и развилась в России не столько потому что была славянской, сколько потому что была церковной. Россия, посредством кириллической письменной традиции, созданной святыми Кириллом и Мефодием, унаследовала традицию византийской культуры и хранила ее даже после гибели Византии. При этом, как отмечает Трубецкой, все унаследованные Россией традиции культуры и государственности только тогда становились русскими, когда сопрягались с Православием: «Византийская культура с самого начала была для русских неотделима от православия, монгольская государственность, только оправославившись, превратилась в московскую, а церковнославянская литературно-языковая традиция только потому и могла принести плод в виде русского литературного языка, что была церковной, православной».
Заслуга святых Кирилла и Мефодия перед славяно-православной цивилизацией – не в создании азбуки, а в переводе священных книг, включая творения Святых Отцов, на славянский язык. Они привили славянам (и, как следствие, молдаванам, валахам, гагаузам, осетинам, абхазам, якутам) ориентиры, характерные для христианского мира в его византийской редакции. Они заложили ту основу, на которой была создана самобытная русско-евразийская цивилизация. Более того – они создали алфавит, который идеально подходит для передачи фонетики неславянских языков. «Русский литературный язык благодаря ряду исторически сложившихся обстоятельств стал очагом литературно-языковой радиации для целой зоны литературных языков Евразии», – пишет Николай Трубецкой.
Кириллица, по мысли Трубецкого, высказанной в 20-х годах прошлого века, стала «символом утверждения общеевразийской культурно-исторической идентичности в противоположность латинскому алфавиту, этому символу обезличивающего империализма романо-германской цивилизации и воинствующего общеромано-германского шовинизма, лицемерно прикрывающегося личиною “интернациональности” и “общечеловечности”».
«Следует думать, что при дальнейшем развитии и интенсификации национальной письменности такой, созданный на основе кириллицы национальный алфавит вытеснит из употребления алфавиты монгольско-уйгурского типа не только у бурят, но и у калмыков, а может быть, и у самих монголов», – писал Трубецкой в 20-х годах прошлого века. Так и получилось: монгольская письменность с 1940 года использует кириллический алфавит. Кириллица охватила обширный ареал от Адриатики до Чукотки и от Балтийского побережья до хребтов Монголии. «Кириллическая цивилизация», о которой говорили авторы фильма «Код Кирилла» – это и есть единая евразийская цивилизация.
Есть несколько земель, где происходят бои за кириллицу. Это город Вуковар в Хорватии – место борьбы сербов за своё существование и идентичность. В Хорватии, где использование кириллицы фактически под запретом, на стенах домов сменяют друг друга кириллические и латинские граффити.
И вторая точка борьбы за кириллицу – это Приднестровье, где местное население отстояло своё право говорить на своём языке и использовать свою исконную кириллическую графику. Приднестровский университет – единственное высшее учебное заведение в мире, где функционирует кафедра молдавского языка и литературы, а молдавский язык функционирует на своей традиционной кириллице. Приднестровье, определившее в качестве своего главного геополитического ориентира евразийскую интеграцию, на протяжении более 22 лет бережно хранит кириллицу – этот подлинный символ общеевразийской цивилизационной идентичности – и поэтому с полным на то основанием может причислять себя к форпосту евразийской цивилизации.
Владимир Букарский
руководитель Единого информационно-аналитического центра “Евразия Информ”
ИСТОЧНИК: eurasiainform.md
